Росбалт, 29/12/2006, Главная лента 10:11
Россия для европейцев — что-то вроде Саудовской Аравии


Для России 2007 год станет предвыборным. Своеобразные итоги «путинской эпохи», имевшей для Запада немалое значение, в интервью «Росбалту» подвел член британского парламента лорд Уильям Уоллес.

- Считаете ли вы, что при Владимире Путине Россия превратилась в монолитное государство?

- Для меня Россия не является монолитной — это огромное государство. Однако в этом государстве у центральной власти чрезмерно большое влияние в регионах, в СМИ, в экономическом секторе. Конечно, предназначение любого правительства — в управлении жизнью государства на благо последнего, но вопрос в том, до какой степени правительство должно контролировать общество, экономику, дискусии. Основным достоинством западной модели общества является понимание, что между государственным и частным сектором есть большая разница, что государство не может управлять всеми сферами, что существует разница между общественным и личным.

У меня есть ощущение, что настоящий режим в России не понимает, в чем польза этого разделения. Укрепление вертикали власти, которое так полюбили в Кремле при Путине – это на практике снижение уровня автономии других силовых центров страны, как будто есть шанс, что Россия развалится на 80 с лишним субъектов, если эти центры силы будут развиваться; это управление СМИ и подавление СМИ; это подчинение экономики государственному контролю и непонимание, что таким образом невозможно создать динамичную экономическую модель, полноценно вписывающуюся в глобальную экономическую систему.

Россия хочет играть важную роль в мировой политике и экономике, но она категорически против того, чтобы пускать иностранцев на свою территорию. Мне часто рассказывают истории о том, как немецкая-английская-французская компания хотела инвестировать в российскую экономику, в наиболее выгодные ее сферы – авиастроение, например, потому что в провальные проекты никто инвестировать не будет, но Кремль блокировал эти инициативы. Вместе с тем, разве не лучше было бы для российских компаний, желающих работать на мировом рынке, иметь своих партнеров в других регионах? К тому же наблюдается тенденция, что российские предприниматели вкладывают деньги за границей – Кипр, Швейцария, Лондон стали столицами российского капитала.

Для меня показателем успеха политики Кремля стало бы возвращение средств в российскую экономику. Но сейчас, в условиях, когда российский капитал утекает, а заграничный не пускают, о каком развитии можно говорить? В наших глазах Кремль своей политикой суверенного контроля наносит большой урон российской экономике.

- Однако люди чувствуют себя гораздо лучше – и в финансовом отношении, и в моральном. Почему, как вы считаете?

- Потому что цены на нефть растут, а также потому, что тяжелые 90-е оказались позади. Действительно, для большинства людей жизнь стала лучше, чем она была раньше, но это не значит, что все живут хорошо. Численность населения снижается, продолжительность жизни гораздо меньше, чем на Западе, тогда как обычно, если люди живут хорошо, то они заводят детей и живут дольше. Безусловно, жизнь в городах и на юге страны стала гораздо лучше, чем она была 10 лет назад. Тем не менее, эта тенденция может быть нарушена, как только цены на нефть пойдут вниз.

После правления Ельцина у россиян тоже возникло ощущение, что жизнь опять вернулась в контролируемое русло. Однако Путин не собирается становиться пожизненным президентом, и даже если он в какой-то форме останется в политике, то он тоже не вечен. А стало быть, в России должен быть разработан некий механизм стабильного перехода. Я думаю, что скоро русским надоест, что их судьба переходит из рук одной группировки в Кремле к другой в условиях того, что все эти процессы остаются весьма закрытыми для широкой общественности.

То же самое можно сказать и о российской экономике – она непрозрачна. Если бы я был советником вашего правительства, то я бы посоветовал сделать акцент на экспортное развитие автоиндустрии и обратить внимание на новые технологии, которые до сих пор плохо применяются в России, даже в самой главной отрасли страны – нефтяной и газовой. Создается впечатление, что люди, управляющие этой отраслью, просто не понимают, насколько их технологии отстали. Конечно, на ранних стадиях капитализма на Западе происходило то же самое, но сейчас уже 21-й век, а не 18-й.

- Что вы можете сказать по поводу имиджа России при Путине?

- В 90-е годы имидж России значительно улучшился, особенно во время перехода от Ельцина к Путину. Однако сейчас наблюдается обратная тенденция. Так, имидж России как надежного поставщика сильно ухудшился из-за прекращения поставок в Украину и Грузию. Десять лет назад европейцы говорили американцам: «СССР, а затем Россия всегда были более надежными поставщиками углеводоров, чем страны Ближнего Востока». Теперь такое услышать невозможно. Сейчас можно заметить только страх из-за зависимости от российского газа, потому что «Газпром» превратился в политическое орудие Кремля.

Важным моментом в ухудшении имиджа является отношение России к ее соседям. Несколько недель назад я был в Пекине и был поражен тем, что люди из высшего истэблишмента китайской компартии спрашивали меня: «Что мы - в смысле китайцы и европейцы – будем делать с российской ксенофобией, проявляемой, в частности, в безнаказанных атаках на людей с азиатской внешностью?».

Закрытие независимых СМИ, высокий уровень коррупции, в том числе в Кремле, чрезмерное присутствие государства в экономике – это не совсем то, что ожидают от страны-члена «Большой восьмерки». Россия хочет, чтобы мы воспринимали ее как либеральную, цивилизованную западную страну. Однако для большинства европейцев она становится чем-то вроде Саудовской Аравии. Экономики обеих страны завязаны на экспорт нефти и газа, от которых мы зависим, в обеих наблюдается систематическая коррупция, обеими управляют «семьи» в расширенном составе – в России, конечно, речь идет не о родственниках, но о людях, которые вышли из определенных структур, обе не понимают современных стандартов управления и общественной жизни. Плюс те деньги, которые текут из России в Лондон можно сравнить только с деньгами саудовских принцесс. Сюда надо еще добавить недавнюю историю с отравлением, а также многочисленные убиства, которые так и не были раскрыты. Китай, например, тоже не является демократической страной, однако, его экономика процветает, и в частных разговорах высшие чиновники могут быть очень честными и откровенными в отношении внутренних проблем – что невозможно представить себе в России.

- Что бы вы пожелали россиянам в новом году?

- Я бы, в первую очередь, пожелал, чтобы процесс избрания следующего президента был открытым, хотя это пожелание на 2008, а не на 2007. Тем не менее, желаю, чтобы выбор был настоящим и достойным. И главное, чтобы избранный президент не стал фигурой, которую до этого никто не знал, но которая получила поддержку Кремля и, таким образом, смогла возглавить страну. Желаю, чтобы российское государство стало сильным в том смысле, что оно могло бы обеспечить сильную независимую судебную власть, принять независимые СМИ, дать определенную автономию своим регионам, а также чтобы российское правительство знало, куда оно ведет свою страну, потому что наше самое большое опасение в том, что оно этого пока не знает. Но в любом случае, счастья, здоровья и с Новым Годом!

Беседовала Юлия Нетесова, Лондон